Проповедник, во-первых, всегда должен расти. А во-вторых, хорошо знать своих людей и быть внимательным — во время проповеди любуясь не собой, но внимательно наблюдая за слушателями.
Приснился мне вчера кошмар: стою за кафедрой в Барнауле, проповедую. Только кафедра не справа стоит, а слева, как у нас в церкви. И подходит проповедь к концу, а все слушатели то встать пытаются, то кричат: «заканчивай уже», шум стоит. А я такой: «брать-сестры, брать-сестры, подождите… Вы куда?! Потерпите, сейчас еще один пример и все». И все такие глаза закатывают: «ну сколько можно! Ты достал всех своими примерами». Я быстрей рассказываю какой-то пример и заканчиваю. Сажусь на место, гляжу на часы, а время то без пяти двенадцать. Еще было время, я не затянул проповедь… А потом спрашиваю у Андрея Шитова: «неужели так все плохо было?» А он говорит мне: «ну конечно! Ты достал всех примерами про индейцев»… А я даже не помню, что такие примеры рассказывал! И тут понимаю, что у меня провалы в памяти, что я несу бред, а все меня слушают и делают вид, что интересно. Что я скучен, и никому не нужен. Такой, знаете, момент истины и прозрения. Так реалистично это чувство было, что чуть не заплакал во сне и наяву.
Наверное, самое страшное для проповедника оказаться в таком состоянии — непонимания аудитории. Ты что-то рассказываешь и думаешь, что это смешно, а это глупо; думаешь интересно, а оно всем скучно; думаешь, удачный пример, а ты замучил всех одними и теми же примерами в каждой проповеди. Думаешь, свежая мысль, а она у всех уже оскомину набила. Один брат рассказывает: «У нас в церкви был проповедник, он все время примеры вспоминал про свою службу в армии. А я так скажу: жизнь его вся изошла в армии, жизнь после армии кончилась. Он существует, но ничего нового, никакого роста и познания. Мы знали все его примеры про армию наизусть, могли сами рассказать и закончить все его истории. Но у него был такой довольный собой вид, что подойти и указать на его ошибки ни у кого не хватало духу. Поэтому мы его слушали, и снова слушали, и опять слушали. Кто-то засыпал, кто-то молился, кто-то молча с братолюбием терпел»
Когда я пойму, что дошел в реальной жизни до этого, я больше никогда не выйду за кафедру. Лишь бы успеть понять.
Проповедник должен всегда молиться и беспокоиться о том, чтобы быть актуальным для слушателей. А актуальными мы будем, если будем расти и хорошо знать свою аудиторию.